Ключевой вопрос для украинского бизнеса: вызовет ли очевидный итог крымского референдума военное противостояние с Россией? Наибольшая тревога бизнеса российского: арестуют ли чьи-нибудь активы на Западе в качестве наказания за Крым? Украино-российский конфликт стал катализатором неизбежного процесса – конца глобализации элит. В Москве широко обсуждают встречу Путина с олигархами. Говорят, он спросил их насчет санкций. На что олигархи ответили: нам не привыкать. «Список Магнитского» был, Кипр пережили, ну и Крым как-то переживем.
«Да, богатому человеку опасно отдыхать в Куршавеле, хорошо, у нас Сочи есть», – иронично прокомментировал мой московский знакомый, консультант международной финансовой корпорации, новость из Австрии об аресте украинского олигарха. Сообщение об этом пришло как раз во время ланча, который мы поглощали в маленьком французском ресторанчике в центре Москвы. Было время обеденного перерыва, и «офисный планктон» разбегался по сетевым американским закусочным, китайским ресторанам, австрийским кофешопам и английским пабам. Глобализация сама нагрянула в Первопрестольную, не спрашивая разрешения ни у своей, ни у чужой власти.
Поэтому разговор о возможных санкциях Запада против России, их минусах и (как ни парадоксально) плюсах постоянно переходил в ироничную плоскость. Интересно, если Белый дом и Евросоюз все-таки пойдут ва-банк, согласятся ли их закусочные уйти с многомиллионного рынка одной только Москвы? Впрочем, проблема намного глубже.
Еще несколько лет назад глобализация казалась самым естественным способом защиты бизнеса от давления государства. Действительно, если ты – человек мира, и твоя корпорация имеет оборот в несколько раз больше, чем бюджеты таких стран, как Украина, кто посмеет тебя тронуть?
Именно поэтому сложилась уникальная ситуация, когда российские миллиардеры имели «домик в деревне» (французской), счета в банке (швейцарском), яхту держали в порту (итальянском), а отпуск проводили в Майами. При этом добывали они российское сырье, но торговали им через австрийских трейдеров, а саму фирму регистрировали где-нибудь в юрисдикции Англии, на Британских Виргинских островах. И никакие мантры о патриотизме на них не действовали. Как и «наезды» Кремля.
Все изменилось с тех пор, как одна маленькая страна арестовала активы какой-то очень большой российской корпорации. Уж не помню, по какому поводу, может, даже по запросу американцев, но это стало сигналом, что унификация мировой банковской системы, юридических норм и стандартов имеет как плюсы, так и минусы.
Затем казавшаяся сперва «игрушечной» борьба с отмыванием денег и финансированием терроризма развернулась в нешуточную кампанию по раскрытию банковской и коммерческой тайн. По наднациональной бизнес-системе был нанесен второй мощный удар. Теперь малые страны не только не боялись отбирать активы тех, кто финансово намного сильнее их, но и «брали олигархов за яйца», как принято говорить в России, шантажируя, что объявят их «отмывальщиками денег».
Апофеозом надругательства третьего мира над достоинством «первой денежной сотни» стал арест в Камбодже российского олигарха Сергея Полонского за то, что он, плывя на роскошной яхте на собственный остров, вытолкнул за борт моряка-камбоджийца. На суд моряк пришел босиком. И был очень горд собой.
В этот момент многие богатые люди поняли, что глобализация – такое же зло, как и диктат государства. И что никогда не знаешь, где твои активы конфискуют раньше: на родине в ненадежном банке или на Кипре, который 20 лет был твоим самым верным партнером…
Да, Европа в лице старушки Меркель переиграла Россию на Кипре. Шефу российского МИДа Лаврову и другим переговорщикам удалось, по слухам, вернуть не больше 20% российских денег. Еще столько же кипрские банки тихонько отдали сами, чтобы сохранить отношения с выгодными клиентами. Но в целом российский капитал потерял в банках Кипра астрономическую сумму, и только великая мощь российской сырьевой экономики смогла выдержать такой удар.
Говорят, именно тогда Владимир Владимирович сказал олигархам, что нечего шастать по иностранным «квартирам», пора возвращаться домой. И если они будут вести себя в рамках приличия, не зарываться, их никто тут не обидит. Олигархи попросили в качестве подтверждения отпустить на свободу Ходорковского. Путин отпустил.
С этих пор, как поговаривают в элегантных кафе Столешниковского переулка, слушая аккордеон и заедая виноградными улитками, и начался процесс, который The New York Times в одной из последних статей назвала «национализацией элиты».
«За последние двадцать лет Россия стала достаточно интегрирована в мировую экономику, чтобы они представляли значительную опасность, – пишет The New York Times. – Однако они не собираются противоречить внешней политике, которую поддерживает большинство населения. Одним из первых проектов Владимира Путина по возвращении на пост президента в 2012 году была так называемая «национализация элиты». Он потребовал от чиновников избавиться от инвестиций и собственности за рубежом, так как иностранные активы могут скомпрометировать их позицию в случае конфликта с Западом.
По сведениям от источников внутри российского госаппарата и аналитиков, самые приближенные советники Путина – все выходцы из КГБ – владеют минимальными капиталами за рубежом. Они, как и имеющий тесные отношения с Путиным глава «РЖД» Владимир Якунин, полностью принимают концепцию отдаления от западных экономических моделей в пользу, например, китайской модели государственного капитализма. Жесткая позиция по Крыму пользуется также широкой поддержкой среди населения. Если среди олигархов и возникают сомнения по поводу того, насколько полно Путин представляет возможные последствия для экономики России, то, по заявлениям аналитиков, они беспочвенны. Политический механизм принимает во внимание экономические риски, но не отдает им приоритета, и уже предпринятые меры в отношении Крыма невозможно «отмотать» назад…».
Огромной популярностью среди московской деловой элиты (и среднего хорошо образованного менеджмента) сейчас пользуется философ и экономист, доктор экономических наук, директор Института проблем глобализации Михаил Делягин. С одной стороны, он достаточно критичен к власти, с другой – очень метко и остроумно подмечает «извращения» американцев. Парадоксальные по своей сути высказывания Делягина во многом отражают то, что чувствует интуитивно, но не может четко сформулировать значительная часть российской деловой среды.
Недавно он назвал «колоссальным благом для России» с точки зрения перспективы принятое Вашингтоном решение сократить торговое сотрудничество с Москвой. «Если США действительно применят против России обещанные санкции, – например, освободят от кабальных обязательств в рамках ВТО и заморозят зарубежные активы коррупционеров, – они окажут нам максимальную услугу за все время двусторонних отношений, более важную, чем ленд-лиз. Поэтому, если они обманут нас – их надо будет наказать по всей строгости: от закрытия базы НАТО под Ульяновском и изгнания американского бизнеса из страны до отказа от долларов во внешней торговле…», – написал он в своем блоге.
Делягин один из тех, кто достаточно оригинально обосновал неизбежность «деглобализации» экономики в одном из своих видеоблогов.
«Знаете, – размышляет Делягин, – некоторые из наших зрителей, наверное, смотрели такой голливудский блокбастер «Пираньи». Очень красивый фильм, где очень показано, что делают эти славные милые рыбки с такими овечками и козочками, даже людьми, которые попадают к ним в речку. На Западе существует закон в развитых странах, что, условно, есть коррупционер Делягин, который имеет счета в швейцарском банке.
Если Российская Федерация сообщает швейцарскому банку, что мы начали антикоррупционное расследование в отношении этого человека, то эти деньги, в случае подтверждения подозрений, становятся собственностью Российской Федерации. Но если Швейцарская Конфедерация начинает это расследование в отношении этих денег раньше России, то это деньги Швейцарии.
Они поступают в ее бюджет. Грубо говоря, кто первый встал, того и тапки. Пока наша правящая тусовка имеет в России власть, она, в силу этого, является ценным ресурсом для Запада потому, что каждый день перегоняет в западную финансовую систему миллионы, а то и сотни миллионов долларов и тем самым ее поддерживает. Это корова, которая доится каждую минуту. Но вы знаете, как только эти люди потеряют власть, эта корова перестанет доиться. А что бывает в средних широтах с мясомолочным скотом, который перестает доиться и перестает тем самым быть молочным скотом? Он в то же самое мгновенье становится скотом мясным. Его немедленно пускают на мясо.
У меня есть хороший знакомый, говорит: «Я нарыл всего 10 миллионов долларов, кому я нужен? Меня искать дороже, чем бросить меня и забыть. А живых кровников у меня не осталось». Но проблема в том, что люди, которые реально имеют влияние в России, у них и с живыми кровниками все в прядке, как правило, причем за границей, и не десятками миллионов долларов измеряется их состояние. И там есть чем заниматься. Поэтому, как только они как класс потеряют власть в России, цивилизованная Европа скажет: «А вы знаете, мы против коррупции. Было ваше, стало наше».
Прекрасное государство Эстония. Оно имело независимость в 20 веке, по-моему, 21 год или около того. За это время оно то ли два, то ли три раза полностью конфисковало чужую собственность со своей территории. Полностью. По-моему, это была немецкая собственность два раза.
Но вы знаете, люди, которые сейчас покупают недвижимость и доверяют свои деньги стране со столь интенсивным опытом конфискации – это действительно герои, перед мужеством которых не могу не снять шляпу. Это люди, которые верят в европейский идеал, в европейские ценности значительно больше, чем верили в них эстонцы со времен первой эстонской независимости…».
Тем не менее, как правильно замечает The New York Times, уже двадцать лет Россия пытается стать полноценным участником мировой экономики и международных финансовых институтов. Ее деньги УЖЕ интегрированы в финансовую систему Запада. «Сбербанк» и «ВТБ» за последние десять лет активно расширялись в Восточной Европе и владеют активами в США, а один из ключевых проектов «Роснефти» по добыче нефти в Арктике осуществляется совместно с американской Exxon Mobil.
К тому же, несмотря на «сланцевую лихорадку» в США, Европа не проживет без российского газа, а мир – без российской нефти. Уже подсчитано, что при сокращении поставок российской нефти на мировой рынок цена за месяц может подняться до $300 за баррель. Даже если арабские, африканские и латиноамериканские нефтедобытчики будут работать в четыре смены.
Более того, в деловых кругах Москвы говорят, что аналитики British Petroleum, у которой команда Игоря Сечина выкупает активы «Роснефти», дабы не иметь связи госактивов с иностранным капиталом, уже забили тревогу. Оказывается, из-за снижения общей суммы дивидендов страдают пенсионные фонды, вложившиеся традиционно в акции BP. Их доходы также упадут, и они не доплатят британским пенсионерам.
Как написали на одном из форумов: «Многие ли из американских финансовых консультантов, кормящихся за счет российских компаний и британских пенсионеров, знают, где находится эта богом забытая Украина и есть ли она вообще на карте Земли? И кто потом будет голосовать за политиков, которые вынули прямо изо рта лакомый кусочек бутерброда с русской икрой?». Поэтому санкции Запада против России – это проект невыгодный для обеих сторон. И если для Путина он окажется полезным в воспитательном плане (как он якобы сказал на встрече, «в Россию вкладывать надо, а не покупать себе дома в Лондоне»), то для западной экономики, которая построена на доходах от дивидендов, это ухудшение аудиторской отчетности.
Московские финансисты замечают: «Даже мы не знаем, где кончаются активы конкретного российского олигарха и начинаются активы, скажем, Ротшильдов или спонсоров Обамы с Уолл-Стрит». К тому же американские фондовики только сейчас заметили, что их российские коллеги не сидели без дела. И все то время, пока шел поток негатива, связанный с Украиной и Крымом, методично выкупали у иностранных фондов сильно упавшие в цене акции российских монополий. Например, «Газпрома». И если войны не будет (а Европа вряд ли готова пойти на реальный военный конфликт с Россией), эти акции рано или поздно вырастут в цене. Дивиденды опять-таки уйдут в Россию. В общем, как в анекдоте: если невеста ушла к другому, еще не известно, кому повезло…
источник