Ни в одном кинофильме никогда не показывают того, что случается после хеппи-энда. Мы видим лишь отважного победителя-героя в кровище и грязище. На руках у него – спасенные дети, животные и даже женщины. Герой выходит из дыма и огня, вокруг царят разрушения. Множество бездыханных тел раскидано по периметру. Это второстепенные злодеи. Где-то внутри заброшенного завода, который только что голыми руками или с применением всех видов оружия разрушил герой, покоится почивший лютой смертью Главный Злодей. Добро торжествует.
А что же дальше, после победы? Многочисленные иски о материальном и моральном ущербе, о потере кормильцев, о превышении пределов допустимой обороны и даже серийных убийствах, иногда в сговоре с второстепенным весельчаком-героем. В особо суровых фильмах этот весельчак имел счастье испустить дух на руках главного героя, которому и предстоят изнурительное следствие да долгие тяжбы.
Сергей Панарин «Очарованный дембель. У реки Смородины»
Кусок из совершенно потрясающего интервью с уходящим президентом Джорджем Бушем в декабре 1992 года.Он там не стеснялся и отжёг откровенно таким напалмом напоследок, что до сих пор земля дымится:
- Господин Президент, Вы считаете, что потеря Украины — благо для русских, но вот бывший Советник по национальной Безопасности...
- Вы про Бжезинского? Деревенский дурачок Джимми в политике не мог отличить яблока от коровьей лепешки и поэтому слушал идиотов и клоунов. Я добровольно ушел с поста Директора ЦРУ, чтобы имя мое к этому балагану не имело потом отношения. Бжезинский писал, что без Украины Россия никогда не станет Империей. Так оно и было в те времена. Но это правило 20-го века, а мы будем жить в 21-ом.- …именно развал Советского Союза — есть мое самое главное поражение. Боюсь, что это — внешнеполитическая Катастрофа, размера которой мы ещё не поняли.
- Не могли бы Вы развить свою мысль? Ведь Вы сами приложили столько сил для Победы над СССР?
- Да, приложил, но для Победы, а не для нашего Поражения. Советский Союз имел очень важную Роль для Америки. Он давно не имел военной способности победить нашу страну, но мог нанести нам ущерб — неприемлемый. И мы опасались его, как опасаются дикого волка, или медведя. Мы приучали себя следить за запорами в нашем доме, мы следили за своей формой. Однако… Сейчас, когда Союза не стало, мы — американцы — стали забывать об опасности. Наши люди жиреют и жируют и это — признаки нашего Поражения. Ведь существование Союза нам всем было выгодно, а нынешняя ситуация — множит политические риски с неопределенностями и на мой взгляд — прямой путь к катастрофе. Я имею в виду, что я сделал все, чтобы Союз так и остался большим голодным и немощным. Я кормил его из моей руки и к моей ласке приучивал. В нашей казне не было денег и я оказывал Союзу гуманитарную помощь из моих личных средств.
- Вы хотите сказать, что вся эта гуманитарная помощь русским, все эти окорочка…
- Это все было из моих личных средств. Русским нужны были деньги и я как мог — их поддерживал. Им нужна была еда, и я приказал кормить их из моих личных средств. Были люди которые со мной вошли в долю, но мы не потратили на это — ни цента из федеральной казны. Ни Цента!
- Тогда я не понимаю — зачем вы это делали?
- Затем что — «Друг в нужде — Друг навсегда». Вы плохо понимаете то, что случилось. Россия не побеждена, напротив — она очень усилилась и нам нужно чтобы она была Нашим Другом — именно поэтому я бесплатно кормил всех этих русских. А те, кто меня победили — хотят только грабить. Русские этого не забудут и когда-нибудь пришлют нам ответный счет.
- Я не понимаю — почему Вы уверены, что Россия усилилась? Ведь она же была только что побеждена…
- Россия и Союз — как Матрешки. Они были вложены друг в друга. В реальности мы соревновались с Россией, но была она в виде Союза, то есть на ногах у нее были огромные Гири. Сейчас эти Гири при распаде Союза убраны, Россия преодолеет свои нынешние проблемы и станет гораздо более злой и могучей, и хорошо запомнит всех, кто ее нынче обидел. И я хотел бы быть таким же Другом Росссии, каким я был Врагом для Советов. Ставить надо на самую лучшую лошадь. Вы хотите узнать, какие у нее были Гири? Это есть в цифрах — в Союзе было две бездонных дыры, куда утекали все бюджетные профициты — Сельское хозяйство и Социальная помощь. Раз нынешняя Россия может иметь прежние доходы и не тратиться на эти убыточные статьи расходов — в ближайшие годы она станет более сильной и опасной, чем СССР.
- Я не понимаю, — почему Россия сможет урезать свои расходы на социальную помощь и сельское Хозяйство?
- Это все в цифрах. Основные потребители сельхоздотаций в Союзе были на Украине. Уходит Украина — русские закрывают «черную дыру» в бюджете по дотациям для села. Основные потребители социальной помощи находились в Средней Азии и в Закавказье. Раз нет Союза, то Россия, основной добытчик в Союзный бюджет — прекращает дотировать свои многодетные мусульманские республики. А дальше — арифметика, — Украина, Средняя Азия и Закавказье оказываются с бюджетными дефицитами и погружаются в пучину отчаянья, Россия оказывается с бюджетными профицитами и ее казна оказывается больше и мощнее советской. А потом она с триумфом вернется и нам всё припомнит, а у нашей экономики уже граничное состояние — нулевой прибыли. Соперник мой Клинтон — обещает «стимулировать экономику», это означает то, что мы влезем в долги, а у нас экономика в состоянии, когда мы больше не можем позволить себе заимствований. Это значит, что бюджет будет у нас отрицательным и со временем мы станем наги и босы, а русские богаты и могущественны. И ради дружбы с сильными и могущественными — мои бесплатные окорочка в миг, когда им нечего кушать — принесут огромные дивиденды. А принесли бы еще большие, если бы я мог удержать от грабежа стаю наших вечно голодных гиен и шакалов… Ах, если бы удалось удержать Союз от распада, если бы он привык к нашей доброй руке и стал со временем ручным, как комнатная собачка… Но уже ничего нельзя сделать. Все эти шакалы сами решают свою судьбу — я знаю русских, они ничего не простят, ничего не забудут.
Ещё раз — это было сказано в 1992 году. Всем кажется, что Россия в заднице, А Буш-старший всё знал.
From a June, 1992 exclusive and published interview granted by President George H. W. Bush to Sarah McClendon, the grand dame of the White House press corps at the time.
источник