«Если у вас кривые ноги, носите глубокое декольте»
Кристиан Диор
The National Interest. США
Предлагаемое интервью доктора политических наук Стэнфордского университета и признанного эксперта Иэна Бреммера о причинах и последствиях снижения цен на нефть интересно как отражение мнения части политических и деловых кругов Запада.
Нефтяные цены падают до уровней, невиданных со времени великой рецессии 2008-09 гг. Пока идут широкие дебаты о том, почему это происходит, ясно одно: это воздействие будет ощущаться по всему миру. Для тех, кто сильно зависит от импорта нефти, влияние очевидно – мощный стимул для их экономик. У тех, чьи экономики обусловлены нефтедобычей – таких, как Россия и Саудовская Аравия – впереди могут быть большие проблемы. А для Америки – страны, которая потребляет большие объёмы нефти, а сейчас является игроком на нефтяном рынке, благодаря сланцевой революции – мы, несомненно, выясним.
Чтобы добраться до сути этих важных вопросов, главный редактор The National Interest Гарри Казианис взял интервью у Иэна Бреммера, редактора и колумниста TNI и президента Eurasia Group о том, каким образом затронет продолжительный период более низких цен на нефть такие страны, как Россия, Америка и другие.
Казианис: Нефтяные цены, кажется, падают с каждым днём. Геополитические последствия, а также экономические последствия кажутся неминуемыми. Кто в самом большом выигрыше, когда речь идёт более низких ценах на нефть?
Бреммер: Единственный самый крупный бенефициар в мире – китайский президент Си Цзиньпинь.
В то время как в Соединённых Штатах низкие цены на нефть это хорошая новость для экономики, когда это действует как прямые налоговые льготы для потребителей на заправках, в Китае политические последствия являются самым большим благом. Низкие цены на нефть уже вызвали рост экономической активности, увеличив располагаемые доходы домохозяйств и способствуя корпоративным инвестициям в ряде отраслей, от промышленного производства до логистики. Это помогает сократить потребность в более агрессивных стимулах, чтобы поддерживать экономику, и, что ещё более важно, за счёт этого Си Цзиньпинь выигрывает больше времени для реализации своей программы реформ.
Си Цзиньпинь приступил к серьёзному преобразованию: перенос центра тяжести Китая к экономической модели, ориентированной на потребителя, в то же время добиваясь большей эффективности и гибкости со стороны неэффективных государственных предприятий. Резкое падение нефтяных цен даёт Си большую и своевременную поддержку, в то время как его правительство пытается оптимизировать наиболее энергоёмкие и неэффективные государственные предприятия в стране. Си может соответственно повысить тарифы и сократить государственные кредитные линии для крупных стратегических государственных игроков, не подрывая их сравнительной рентабельности. Со стороны потребителя, ему не обязательно передавать полностью все экономические выгоды дешёвой нефти гражданам – он может до какой-то степени ограничить снижение цены, направив разницу на повышение энергоэффективности и на усилия по борьбе с загрязнением воздуха.
Казианис: Конечно, есть и некоторые очень крупно проигравшие, когда речь идёт о падающих нефтяных ценах – а именно, добывающие страны. Одна из тех, на кого это сильнее всего влияет – Россия. В сочетании с жёсткими санкциями из-за украинского кризиса, Москве, похоже, предстоит суровый 2015 год, если нефтяные цены не начнут повышаться. Если цены на нефть в следующем году останутся такими же, как, скажем, в прошедшем году, как это повлияет на Россию? Смогут ли русские, например, продолжать вкладывать миллиарды долларов в восстановление мощи своих обычных вооружений? Понадобятся ли масштабные бюджетные сокращения?
Бреммер: Экономический удар по России будет сильным – в этом нет сомнений. Но что ещё важнее, это приведёт к эскалации со стороны Владимира Путина на внешнеполитическом фронте. Рейтинг его одобрения взлетел на поддержке украинского кризиса, который он спроектировал, и на его эффективной демонизации Запада; то и другое исключительно хорошо сыграло внутри страны. Под экономическим давлением он не собирается капитулировать. Поскольку он записал «проигрыш» в экономике, ему необходим «выигрыш» во внешней политике.
Если цены на нефть будут на протяжении года оставаться низкими, понадобятся некоторые сокращения бюджета, хотя трудно представить в ближайшее время сокращения «патриотических» трат, таких как военные расходы. Некоторые недооценивают фрагмент головоломки: мощное снижение рубля может в реальности помочь Путину, когда речь идёт о том, чтобы выдержать подешевевшую нефть и сбалансировать бюджет. Нефть номинирована в долларах, поэтому когда доллар укрепляется по отношению к рублю, это компенсирует некоторое падение нефтяных цен и проблемы со сбалансированностью бюджета. Конечно, это обесценивание валюты сопряжено со своими проблемами: оно увеличивает инфляцию, которая бьёт по российскому потребителю.
Казианис: Если посмотреть ещё дальше, когда речь идёт о России, что если эти низкие цены на нефть будут удерживаться в следующие два или три года?
Бреммер: В ближайшем времени никакой политической нестабильности не будет – у Путина жёсткий контроль и рейтинг намного больше 80% (хотя эта цифра, вероятно, снизится, когда некоторые из экономических проблем, о которых мы говорим, ударят по населению в целом). Но, глядя в 2018 год, мы сможем увидеть начало социального недовольства. Это приведёт к резкому внутреннему расколу и политике, которая будет способствовать смыканию рядов вокруг Путина. Это может, скорее всего, включать аресты или изгнание западных журналистов, ограничения в Интернете, удар по диссидентам и НПО, и другие потрясения того же рода.
На дипломатическом фронте Россия всё более сильно и официально будет ориентироваться на Китай как младший партнёр. Это может принять форму прямого стратегического альянса. Затем мы можем стать свидетелями того, как обе страны работают совместно по подрыву некоторых американских «глобальных» норм, касающихся финансов и коммуникации: таких вещей, как всемогущество американского доллара, открытый Интернет, а также открытые и безопасные финансовые операции.
Казианис: Ещё одна страна, которая, несомненно, ощущает воздействие низких цен на нефть – Саудовская Аравия. Кажется, что она приняла сознательное решение оставить добычу нефти на прежнем уровне, некоторые полагают, что доля на рынке и попытка покончить с американской сланцевой революцией в энергетике – лучшая игра на длительную перспективу. По вашему мнению, какова саудовская стратегия, когда речь идёт о том, чтобы не сокращать добычу нефти и решить проблему с низкими ценами на нефть? Как долго они могут придерживаться этой стратегии?
Бреммер: Что касается саудитов, я думаю, это стратегия «придушить, но не убить». Они не хотят проблем с бюджетом, удерживая цены столь низкими продолжительный период времени – вместо этого они просто хотят заморозить ход сланцевой игры в Соединённых Штатах. Здесь для саудитов – дополнительный бонус. Более низкие цены на нефть могут «подпалить» Эр-Рияд, но они «поджаривают» и некоторых его крупнейших соперников: Иран и Россию. Саудиты имеют резервы, чтобы комфортно пережить бурю ближайшее время.
Однако я также думаю, что саудиты удивлены тем, что цены на энергоносители упали до сегодняшних уровней…особенно с учётом геополитических проблем в Ливии и угрозой дальнейших санкций против Ирана. В целом, я ожидаю, что они в итоге несколько сократят добычу, чтобы создать большую стабильность цен.
Казианис: Многое делается с возможным воздействием американской революцией сланцевой нефти. Однако что происходит с охватившей полушарие революцией в добыче природных ресурсов, которая идёт по всей Северной Америке, а также в Южной Америке? Не начнут иссякать, например, канадские нефтяные проекты? Не приближается ли торговля в полушарии к какой-то независимости в краткосрочной перспективе, при низких ценах на нефть?
Бреммер: В конце концов, рынку понадобятся эти дорогостоящие баррели. Настоящий вопрос – насколько должен замедлиться рост и сколько времени займёт восстановление цен. Мало правдоподобно, что североамериканская нетрадиционная добыча будет убита решительно и навсегда.
источник