Чего тут размышлять и анализировать, отставка Медведева и его правительства неизбежна. Дмитрию Анатольевичу и его кабинету министров отведена роль «громоотвода», который разрядит обстановку перед президентскими выборами 2018 года
Алексей Зотьев
О ПРИНЦИПАХ НОВОЙ КРЕМЛЕВСКОЙ СИСТЕМЫ ВОСПРОИЗВОДСТВА КАДРОВ. БЕЗ ЗАЧИСТКИ НЫНЕШНИХ ЭЛИТ ПОБЕДА РФ В МИРОВОЙ ВОЙНЕ НЕВОЗМОЖНА
Часто можно услышать, что в нашей стране нет политической элиты, поскольку «какая же это элита»? Политологи могут говорить, что обывательский подход здесь неуместен и что элита согласно функционалистскому определению – это те, кто принимает участие в выработке значимых для системы решений. Важно, однако, откуда изначально берется элита и как она воспроизводится. Что касается воспроизводства, то, не вдаваясь в детали, можно упрощенно различать два полюса: на одном – «элиту», на другом – «руководящие кадры». Элитой нельзя назначить, а статус руководителя, наоборот, дается и забирается вместе с должностью. Элиты выращиваются и воспитываются, часто на протяжении многих поколений, а кадры подбирают и куют.\
НАСЛЕДИЕ БРЕЖНЕВА
В 1990-е гг. наша политическая система проделала большой путь от советской кадровой (номенклатурной) до гибридной с существенными элементами элитной, а затем движение пошло в обратную сторону. Особенно большой рывок назад был сделан в последние пару лет, после чего черт элитной системы стало намного меньше, а кадровой больше и систему с полным правом можно назвать неономенклатурной (ННС). Важно и то, что если до недавних пор система действовала в интересах бюрократии (брежневский вариант), то теперь все больше в интересах лидера (сталинский).
В ННС, как и в старой номенклатурной системе (НС), нет на деле права собственности, оно де-факто имеется у системы в целом, а не у индивида, который получает лишь право распоряжаться собственностью – государственной или частной, и сама собственность может перераспределяться в интересах системы. Вход в систему и выход из нее затруднены: попасть непросто, зато, попав и действуя по правилам, человек почти гарантированно не ухудшит своего положения независимо от результатов работы. Главное, чего требует система, – безусловная лояльность и выполнение всех приказов вышестоящего руководства. В советское время это было коллективное руководство, в наше – более персонифицированная вертикаль власти, замыкающаяся на персоне президента. В случае неукоснительного выполнения внутренних правил человек получает послабления в отношении правил внешних – вплоть до иммунитета от уголовного преследования за многие преступления. В отношении изгнанных из номенклатурного рая работает формула «остальным – закон». Льготы и привилегии, как официальные, так и нет, включая право на коррупционную ренту, – неотъемлемая часть НС, механизм обеспечения лояльности самой системе и вышестоящему начальству. Их, включая разного рода надбавки, премии, машины-квартиры и определенный иммунитет, можно лишиться полностью или частично, нарушив правила игры.
Именно становлением и укреплением ННС объясняются многие черты нашего политического развития. Так, выборы с не заданным заранее результатом противоречат принципам единоначалия и субординации. Для номенклатурной системы они противоестественны, поэтому чем сильнее система, тем слабее выборы. Еще относительно честные выборы ННС может позволить, но никак не справедливые, в лучшем случае по модели нынешних губернаторских. Федерализм несовместим с иерархичностью и централизмом, поэтому и остался в основном только в названии страны.
Все бы хорошо, но в отстроенной во многом заново системе не оказалось механизма воспроизводства, который в классической НС состоял из двух функциональных блоков: 1) отбор новых кадров и 2) чистка существующих. Чистки в НС – это не эксцесс, а системный механизм, которого до недавнего времени ННС была лишена. Существующая бюрократия, естественно, не хочет ни того ни другого и всячески сопротивляется попыткам их внедрить. Это было хорошо видно при попытке запустить систему кадрового резерва: если на самом верху что-то работало – «для себя», то уже в регионах и ведомствах нет – это ведь «против себя». Однако новая вождистская легитимность Путина объективно снижает роль бюрократии, превращая ее в более инструментальную.
ЧЕКИСТСКИЙ КРЮК
Выстроенная за последние годы ННС во многом повторяет сталинскую, однако учитывает новые квазирыночные реалии. Она оказалась отстроена в основном по старым лекалам, но с другого угла – чекистского, а не орготдела партаппарата, как раньше. С изощренными практиками контроля, но без массового просеивания и подготовки кадров, с менее формализованной институционализацией и отсутствием коллективного руководства. Но на одном контроле далеко не уедешь. Особенно в ситуации, когда привычный для системы modus vivendi с перераспределением растущей сырьевой ренты себя исчерпал и системе так или иначе предстоит перейти в движение. Сегодня же система не способна себя воспроизводить и во многом оказывается разовой – требующей масштабной трансформации при смене лидера.
У старой НС были две системообразующие вертикали: чекистская и партийная. Именно партийная занималась отбором и подготовкой кадров для НС в целом. Занимается этим и чекистская, подмявшая под себя партийную, но в своем специфическом ключе – инициативников ведь там не любят. Четыре новых врио губернаторов могут служить хорошей иллюстрацией. Трое из них – калининградский, ярославский и кировский – продукты чекистской вертикали, один – севастопольский – партийной. Он инициативник, еще времен полпреда Кириенко, когда проходили открытые конкурсы на замещение должностей главных федеральных инспекторов. Впрочем, нет сомнения, что рядом с ним уже есть и кто-то от чекистов.
Как нынешняя система сама может пытаться решить кадровые проблемы? Расширять практику создания фарм-клубов вроде ОНФ или АСИ для подготовки / смотрин перспективных кадров; использовать с той же целью праймериз «Единой России» и новый депутатский корпус; расширять практику кадрового десанта из наиболее близких властным элитам корпораций, таких как ФСБ и ФСО; использовать клиентеллы Сергея Чемезова, Сергея Шойгу и, возможно, других фигур ближнего путинского круга, влияние которых растет. Собственно, мы это и видим в серии назначений 2016 г.
Из 13 серьезных кадровых назначений 2014 г. в 12 случаях были назначены внешние по отношению к структуре / корпорации люди, и лишь в одном случае (Олега Савельева на новый пост министра по Крыму) назначение можно считать внутриправительственным. При этом назначенцы в администрацию президента (АП) пришли из Внутренних войск (Сергей Меликов, Николай Рогожкин), ФСО (Александр Колпаков) и Минобороны (Николай Аброськин, Олег Белавенцев), а в правительство – из «Ростеха» и структур, с ним связанных (Алексей Алешин, Константин Бусыгин, Олег Сафонов), ФСО (Виктор Золотов), Счетной палаты (Игорь Васильев), Минсельхоза (Илья Шестаков), губернаторского корпуса (Лев Кузнецов).
Из 18 важных назначений 2015 г. внешние и внутренние оказались в равной пропорции. При этом из четырех внешних назначенцев в правительстве двое пришли из СФ (Любовь Глебова) и ГД (Сергей Баринов), один из ФСБ (Олег Сыромолотов) и один из губернаторского корпуса (Александр Ткачев). Внутренние назначения практиковались в АП, ФСБ и в корпорациях, контролируемых правительством.
Для 14 ключевых назначений января – июля 2016 г. пропорция 50:50 сохранилась: семь назначенцев можно считать внутренними, семь – внешними. Роль кадрового резерва при внешних назначениях помимо АП (Антон Устинов, Владимир Булавин, Сергей Меликов) сыграли «Ростех» – Минпром (Дмитрий Овсянников), «Норникель» (Дмитрий Пристансков), Сбербанк (Сергей Горьков). Интересно, что при этом почти половина из внешних назначенцев 2014 г. от силовиков либо ушли, как Рогожкин, либо, как Меликов, Белавенцев, Золотов, Васильев, сменили место или даже профиль работы. В их случае это скорее кадровые комбинации и многоходовки, чем эффект отторжения.
СТРАТЕГИЧЕСКИЕ РИСКИ
В состоянии ли система, не открываясь, а используя лишь внутренние резервы, подобно Мюнхгаузену, вытащить себя из трясины? Процесс пошел довольно активно и на первый взгляд без серьезных эксцессов. Это показывает, что Кремль понимает растущие риски и пытается играть на их снижение. Похоже, мы сегодня видим не просто разрозненные, реактивные кадровые перестановки, а вполне логичную и последовательную стратегию, не важно, развертывается она по изначальному плану или ad hoc, но в условиях, когда мощные силовые линии все равно ориентируют отдельные металлические опилки нужным для системы образом. В 2014 г. с активным участием силовиков и правоохранителей произошли масштабные кадровые перестановки в целом ряде правительственных агентств и служб: Ростехнадзоре, Росгранице, Росрыболовстве, Ростуризме, Росреестре. Это стало отчасти переделом контроля за значительными финансовыми потоками. В прошлом году перестановки под давлением в разного рода правительственных агентствах и фондах продолжились, но пришел черед и госкомпаний – РЖД, «Русгидро», «Росэнергоатома». В этом году, который еще далек от окончания, серьезные кадровые пертурбации затронули не только Внешэкономбанк и Федеральную таможенную службу, куда были присланы внешние управляющие, но и весь силовой блок. В Минобороны, ФСБ, Генпрокуратуре и СКР произошли подвижки в руководстве при сохранении глав; в ГРУ, ФСО и СБП сменились главы; ФСКН и ФМС ликвидированы как самостоятельные структуры; в МВД помимо подвижек в руководстве произошли и серьезные изменения состава / структуры.
Чего ждать дальше? Стоим ли мы в конце или еще в начале кадровой перестройки? В одной логике система перестроилась с учетом новых реалий, и в первую очередь изменений в экономике, связанных с кризисом. В этой логике уже произведены масштабные зачистки, перераспределены потоки, снижена на время коррупционная рента и выкроены определенные дополнительные финансовые ресурсы. После этого зачищены те, кто чистил, и отчасти восстановлено равновесие в сложносоставном силовом блоке. Дальше вторичные толчки еще будут некоторое время продолжаться – за базисом их испытает и надстройка в лице политической и аппаратной сфер, но кадротрясения подобного апрельскому – июльскому больше не будет. Возможна, впрочем, и другая логика, согласно которой смысл произведенных замен не в фиксации нового равновесия, а, наоборот, в создании плацдарма для более масштабных изменений.
Насколько реализуемая сегодня кадровая стратегия эффективна? В статике – да, как вариант усиления контроля за системой, перемешивания карт по-новому, ослабления всех игроков, кроме главного, и снижения риска их автономных и тем более согласованных действий. В динамике, однако, новая конструкция с очень жесткими связями и высоким центром тяжести никак не может оказаться эффективной. Причем не важно, куда система будет двигаться – в сторону либеральных политических и экономических реформ или, наоборот, закручивания гаек и выстраивания мобилизационной экономики.
Усиливающаяся централизация управления – и отраслевыми корпорациями, и регионами, рассматриваемыми как территориальные подразделения корпорации, – в кризис и по выходе из кризиса несет в себе большие риски, связанные главным образом с принятием решений и их реализацией. С финансовым ослаблением центра растет объективная потребность в децентрализации. И чем успешнее попытки противостоять ей выглядят сегодня, тем большие проблемы ждут систему завтра. Реализуемый вариант внешнего контроля – как жесткая буксировка одновременно нескольких десятков регионов и корпораций. Если в отношении регионов это происходит давно, то до сих пор проблему невозможности управлять всем одновременно из единого центра смягчала растущая автономизация корпораций. Сейчас централизация идет и в региональной, и в корпоративной плоскостях, и общее снижение гибкости конструкции системы уменьшает ее адаптивность к изменению внешних условий и способность к движению.
БЕЗ ЗАЧИСТКИ НЫНЕШНИХ ЭЛИТ ПОБЕДА РФ В МИРОВОЙ ВОЙНЕ НЕВОЗМОЖНА
Вопрос: просматривается ли сквозь, казалось бы, хаотичный набор перемещений и сменяйло несменяйло на разного рода меняйло хоть какая-то логика?
В России общественность всегда будоражили две проблемы (дураки и дороги) и два вопроса — квартирный и кадровый.
На минувшей неделе в России произошла как бы резкая актуализация кадрового вопроса. С одной стороны, глава государства осуществил ряд кадровых перестановок, с другой — в списке коррупционеров появились новые и весьма солидные лица.
Владимир Путин обновил полпредов в Сибирском и Северо-Западном округах, сменил губернаторов в Калининградской и Ярославской областях, а также в Севастополе и отправил-таки в отставку так называемого посла России на Украине Михаила Зурабова.
Замечу, что незадолго до этого серьезные кадровые перестановки и назначения произошли в ФСО, ФСБ и Росгвардия, после чего компетентные органы прижучили главу Федеральной таможенной службы Андрея Бельянинова.
Наблюдатели отмечают, что кадровые перестановки последних недель — самые масштабные за все время третьего президентского срока Владимира Путина, что вызвало в СМИ волну обсуждения причин и самого смысла названных кадровых решений. С моей же точки зрения, ничего сверхординарного не произошло. Напротив, системные кадровые решения давно ожидаемы в обществе. Так что если и удивляться чему-либо, так это тому, почему некоторые, давно назревшие кадровые решения (например, отставки Зурабова, Ястребова и Меняйло) произошли только сегодня.
И все же за названными кадровыми решениями следует видеть нечто большее, чем дежурную рокировку фигур по принципу «кадровой оптимизации». http://ria.ru/analytics/201608...
Напомню читателю, что главным субъектом любых системных перемен (госпереворотов, модернизаций и т. п.) всегда являются элиты. Главным же субъектом перемен несистемных и антисистемных, происходящих вследствие неспособности названных элит к обновлению и в виде, например, «бессмысленного» бунта, становится, как известно, народ. Вот эта простая закономерность очевидно должна приниматься во внимание руководством страны, стремящимся сохранить статус-кво.
Народ в России, недовольный падением жизненного уровня, распродажей национальных активов, монетизацией социальной сферы и много чем еще, давно требует кадровых перемен. Он требует, в частности, отставки министров финансово-экономического блока в федеральном правительстве и справедливого наказания коррупционеров, и именно в отношении к нерадивым и нечистоплотным чиновникам видит состоятельность (или несостоятельность) действующей власти.
При этом российские либералы считают, что в поразившей власть коррупции и переживаемых населением страны социально-экономических трудностях виноват Путин. А те 86% граждан РФ, что поддерживают президента России, считают виновником своих бед олигархические и бюрократические элиты, обворовавших, как считает народное большинство, страну и саботирующих решения президента РФ.
Очевидно, что в такой ситуации общество стоит перед выбором, кого предпочесть — Владимира Путина или либералов с олигархо-бюрократами. Ответ, как я полагаю, абсолютно ясен: страна нуждается в том, чтобы глава государства устроил, наконец, масштабную встряску среди «государевых слуг».
Необходимость встряски правящей элиты особенно очевидна сегодня, в ситуации нарастания военно-политического давления на Россию и развязанных против неё экономической, информационной и иных войн. Страна нуждается не просто в обновлении элит, но в системной зачистке правящего класса (в «новой опричнине», как считают некоторые), погрязшего в коррупции и сопротивляющегося мобилизации государства перед лицом новых вызовов и угроз.
Однако и здесь общество и национальный лидер сталкиваются с необходимостью выбора — какую систему кадровой чистки предпочесть: жесткую «революционную» или мягкую «эволюционную».
Судя по последним назначениям, до «революции» в кадровом вопросе России еще далеко.
К эффективной кадровой политике российские элиты не готовы
Известна шутка о том, что Сталину бы не понадобились для борьбы с коррупцией миллиарды бюджетных рублей, поскольку ему было бы достаточно одного большого кладбища. Такой же принцип подхода к кадрам соблюдается сегодня, например, в Китае, где коррупционеров попросту расстреливают. Да и в Турции Эрдоган готов приговорить к смертной казни разного рода изменников родины.
Сегодня ситуация в мире и, соответственно, в России складывается так, что если Путин не зачистит в стране «пятую колонну», изменники нашей горячо любимой родины рано или поздно зачистят его.
За примерами ходить далеко не нужно: весь мир сегодня с интересом наблюдает, как бандеровцы на Украине, зачистив в структурах власти сторонников Януковича, принялись зачищать страны от «сепаратистов» и прочего нелояльного Госдепу элемента.
Однако же эффективность государственной кадровой политики зависит не столько от жесткости санкций, сколько от тех смыслов, которыми данная политика наполняется. Так, если государственные должности становятся не более чем кормушками для их обладателей, удержать последних от коррупции не может даже смертная казнь. И, напротив, если чиновник уверен, что служит государству и обществу, и его страна и народ это ценят, мотив наживы уходит на задний план. Так было, в частности, в СССР, где большинство чиновников, независимо от занимаемого ими поста, руководствовались в своей работе отнюдь не мотивами наживы.
Впрочем, власть в современной России принимает кое-какие антикоррупционные меры, в результате чего имеются и некоторые результаты. Например, поимка с поличным Никиты Белых и изобличение преступной банды внутри руководства ФТС.
Иное дело — кадровые назначения и переназначения, в которых нет коррупционной составляющей и которые призваны, как это представляется в СМИ, повысить эффективность государственного управления.
С моей точки зрения, нынешняя кадровая политика в России не связана с понятием «эффективность» уже потому, что никто не знает, в чем она измеряется. Критерии эффективности кадровой политики — тайна за семью печатями; и это дает повод подозревать российскую власть в том, что её вряд ли всерьез волнуют профессиональные и человеческие качества того или иного управленца, зато вне конкуренции такой критерий кадрового подбора, как лояльность.
Современная российская кадровая политика напоминает игру в русскую рулетку: повезет или не повезет. В ситуации, например, с утверждением два года назад главой Севастополя Сергея Меняйло городу явно не повезло. Да так, что севастопольцы вынуждены были начать сбор подписей за его отставку. (http://sevastopol.su/news.php?...) Но где гарантия того, что новый глава Севастополя окажется способнее предыдущего. И где гарантия, что на новой и более высокой должности экс-губернатор Меняйло окажется более эффективным руководителем, чем на старой. Одно слово — кадровая рулетка.
И все-таки стоит поговорить о том позитиве, который, безусловно, просматривается сквозь, казалось бы, хаотичный набор перемещений и сменяйло несменяйло на разного рода меняйло.
Начну с того, что после отставки со своего поста главы ФТС можно говорить не только о переделе в системе государственных кормлений (обогатился сам — дай обогатиться другому), но также о росте уровня тех «неприкасаемых», которых берут-таки в разработку компетентные органы.
Во-вторых, чтобы чиновника взяли в разработку уже, похоже, не нужно ждать, когда он украдет миллиард рублей и более (как в случае с Хорошавиным); высокопоставленных коррупционеров берут за жабры уже и за 150 тыс. евро — как Никиту Белых.
Но главное не это. Главным в кадровых перестановках минувшей недели я считаю особо не афишируемые перестановки в силовых структурах и новые назначения представителей силовых структур на те или иные руководящие посты.
Силовики возглавили Ярославскую и Калининградскую область. Представитель силовой структуры рассматривается и в качестве будущего посла России на Украине. Имеется инсайдерская информация о том, что готовится смена еще нескольких губернаторов с заходом на их место все тех же силовиков.
Да, продвижение «людей с погонами» на высшие посты в государстве стало своего рода традицией российской политической системы. Вместе с тем, в сочетании с одновременной перетряской внутри силовых структур новые назначения силовиков на руководящие должности в системе государственной службы можно рассматривать как подготовку руководства России к мобилизации силового блока.
Для чего нужна такая мобилизация?
Во-первых, конечно же, для решения задач, связанных с необходимостью ужесточения вертикали власти в условиях нарастающего внешнего давления. А кроме того — для укрепления в этой вертикали позиций своих (ведь силовики для главы государства — свои).
Помня же пословицу «Бей своих, чтобы чужие боялись», встряска внутри силовых структур, похоже, нужна руководству страны для скорого наступления на «чужих» — на тех, кто не понимает сути момента и не готов решать задачи, связанные с выживанием России в условиях нового и глобального противостояния.
источник