Все, что происходит сегодня с Ксенией Собчак и Людмилой Нарусовой, – итог того, что они его предали.
За предательство не всегда мстят, но за него всегда расплачиваются. Людмила Нарусова лишилась поста члена Совета Федерации от Брянской области. Комментаторы тут же объявили это чуть ли не местью за участие ее дочери в «болотном» движении. Сама Ксения Собчак говорила о том же, одновременно заявив, что ей стыдно за это.
Хотя при чем тут месть? Нужно быть честным хотя бы перед собой. И Нарусова, и Ксения Собчак политически и общественно были никем даже во времена губернаторства Анатолия Собчака. Их политическое и общественное положение последнего десятилетия не имеет никакого отношения к их достоинствам и заслугам, поскольку они – продукт личной порядочности Путина и его корректного отношения к памяти своего преподавателя и руководителя в Северной столице.
Какое отношение к имени последнего имеет место в российском обществе, не нужно пояснять. Но Путин никогда не произнес ни одного некорректного слова в его адрес, хотя справедливая оценка «прораба перестройки», отторгнутого собственным городом, вызвала бы только положительную реакцию общества. Он просто считал недостойным ругать того, с кем работал, и сделал все, чтобы почтить его память и поддержать его семью.
Нарусова попала в собственно большую политику на выборах 1995 года, став депутатом от партии «Наш дом – Россия», когда руководителем петербургского регионального отделения этой партии был Путин.
Ксения Собчак, окончив школу, в 1998 году поступила не куда-нибудь, а на факультет международных отношений СПбГУ, созданный в 1994 году именно Путиным.
В 1999 году Нарусова самостоятельно попыталась баллотироваться на выборах в парламент там, где когда-то родилась, и уверенно проиграла коммунисту Василию Шандыбину. Симптоматично, что произошло это именно в Брянске – городе, где она родилась и где ее сейчас лишили сенаторских полномочий. Кстати, существует большой вопрос: этично ли назначаться властью губернатора в состав верхней палаты парламента там, где избиратели не захотели видеть тебя в составе палаты нижней? Но это, как говорится, совсем другая история.
Когда Путин в 2000 году стал президентом, Нарусова была назначена его указом председателем наблюдательного совета российско-германского Фонда взаимопонимания и примирения. С октября 2000 по апрель 2002 гг. она была представителем правительства Российской Федерации в попечительских советах фонда «Память, ответственность и будущее» ФРГ и «Фонда примирения Австрийской Республики». Тогда же она получила выгодное и престижное место ведущей телепрограммы «Свобода слова» (санкт-петербургская редакция РТР).
В 2002 году ее сделали членом Совета Федерации от Тувинской Республики, аннулировав ради этого уже состоявшееся было назначение экс-генпрокурора Юрия Скуратова. В 2010 году она стала сенатором уже от Брянска.
Ее дочь с 2004 года, после магистратуры МГИМО, начала жизнь ведущей тех или иных супершоу, как считается – благодаря мельканию на ВИП-банкетах. Правда, как говорят злые языки, она просто приходила в ту или иную телекомпанию и требовала того, чего хотела, с той оплатой, которую хотела, обещая в случае отказа «пожаловаться дяде Вове». О ее доходах и собственности, приобретенной в те годы, пусть пишет «Форбс»...
Итак, подведем итог. Все, что они имели, они имели благодаря Путину – не его лоббированию, а просто его молчаливому покровительству. И они его предали.
И Вальтер Скотт, и Стивенсон описывали типичную практику английских лордов в распрях XVII-XVIII веков: старшего сына отдавали в армию короля, а младшего – в армию его оппонента. Делалось это для того, чтобы, как ни сложится судьба, род не пострадал. Здесь же было другое: обе они понимали, что всем, что у них есть, они обязаны Путину. И когда оказалось, что его будущее поставлено под вопрос (а в 2011 году оно многим показалось неопределенным), они испугались, что придут победители и всё отнимут – отнимут именно как у людей, близких Путину.
Но, испугавшись, они не пошли на баррикады защищать своего благодетеля, а решили перебежать. Да это было и интересно: если в нулевые для золотой молодежи было модно сверкать, напиваться и гулять, то в 2011-м стало модным «протестовать».
И семья предала того, кто ее не предавал, хотя политически отмежеваться от семьи Собчака было бы для Путина выгодно. Просто предавать – это не его стиль. Хороший он или плохой, но предательство – это не то, что он считает для себя приемлемым. Его многие и ругают за то, что он «своих не сдает».
В том самом 2011 году многие призывали Путина уйти и капитулировать. И многого мы не знаем – в частности, и того, какие силы были задействованы для давления на него, и того, что ему обещали за уход. А не ушел он потому, что посчитал, что это будет предательством по отношению к тем, кто за ним идет и в него верит.
Но многие, в частности, и из тех, кто был ему обязан, зная, какой нажим на него оказывается, не поверили, что он выдержит это давление, и решили, что все кончено, а значит, нужно доказывать лояльность тем, кого они приняли за победителей. И пошли на поклон к последним, пошли на «болото»...
Но оказалось, что тех, кто туда не пошел, намного больше. В результате те, кто хотел выиграть, предав, проиграли. Так что при чем тут месть? Просто они проиграли. «Дружище, Вы ошиблись…». За проигрыш всегда нужно платить. За предательство всегда нужно расплачиваться.
Семье Собчака никто не мстил. Ксении даже возвращают приготовленные ею на прозрачные цели миллионы непонятного происхождения. Им просто не простили предательства и перестали помогать и покровительствовать. И даже не отобрали полученное за время близости к «самому», а просто предложили больше не быть людьми из близкого окружения того, кого они предали, и жить самим по себе.
Это – не месть: это просто очень мягкое непрощение. Потому что предателей прощать нельзя.
источник