В нашей стране нет экономических проблем, поскольку в стране нет экономических процессов. У отдельных людей (и отдельных предпринимателей) экономические проблемы, безусловно, есть. И они их решают по мере сил. А у страны, в целом, нет ни экономических процессов, ни экономических проблем. Есть проблемы с евроинтергацией, но их трудно отнести к экономическим проблемам. Скорее это проблемы политические.
Нет и украинской экономики, как некой совокупной целостности. Называть же распад социальных связей и разложение реликтовых остатков советского народного хозяйства «экономическим процессом» можно только, обладая, ну, очень большим чувством юмора.
А, вот в Еврососоюзе, как мы видим, есть и процессы, и проблемы. Причем, немалые. И они их пытаются решать не очень традиционным (на первый взгляд) для Европы способом. Прямо скажем, революционным способом: они принялись экспроприировать экспроприаторов. Ведь мало кто сомневается, что владельцы оффшорных денег приобрели их не совсем законным, и совсем нетрудовым, путем
Хотя, по большому счету, накопившиеся проблемы финансового сектора в Европе (и на Западе вообще) тоже трудно назвать собственно экономическими проблемами, поскольку финансовый сектор давно уже оторвался от реальной экономики. Более того, оторвавшийся банкинг больше не нуждается в реальной экономике для получения прибыли. Это ведь сложно (нужно быть компетентным), рискованно (можно прибыли и не получить). Но самое главное, ее (прибыли) нужно еще долго ждать, пока деньги (кредиты) не пройдут всю цепочку до момента реализации товаров. Для банка гораздо проще получать прибыль с каждого нажатия эмиссионной кнопки. И чем ближе к этой кнопке находится банк, тем больше его прибыль. Какая тут экономика? Какие проблемы? Вот у китайцев действительно есть экономика, и действительно есть экономические проблемы. Хотя похоже на то, что и у них этого всего станет скоро много меньше.
Риски под иностранной юрисдикцией
Нужно сказать, что Кипр был самым большим оффшором для всего постсоветского пространства, но сегодня он стоит на пороге дефолта. А, учитывая то, что «наши лучшие люди» бросились срочно уводить с Кипра свои денежки, то дефолт этот наступит очень даже скоро. Но и так оффшорные магнаты уже понесли на Кипре весьма существенные потери. Но, прежде всего, необходимо сказать, что мы скорее сочувствуем тем, кто потерял на Кипре свои деньги, чем злорадствуем по этому поводу. Ведь не все деньги на Кипре – это обязательно деньги жуликов. Есть там деньги и условно нормальных бизнесменов, у которых политические риски выше, чем можно позволить себе. Они прячутся там от рэкета и рейдерских захватов.
«Это – экспроприация частной собственности, пусть частичная, но экспроприация. Кипр после этого потеряет роль финансового центра, которую он до настоящего времени играл. Доверие инвесторов и к банкам, и к государству Кипр будет подорвано на долгие годы: ведь страна во многом жила и живет за счет оказания финансовых услуг» (РБК-daily).
А ведь совсем еще недавно оффшоры считались надежным убежищем для денег с не очень понятной историей происхождения. Дескать, по сравнению с украинскими банками, европейские банки – это же образец надежности. Но и вот… Кипрский звоночек – это, конечно же, не первый оффшорный звоночек, но это уже очень близкий и громкий звоночек. Можно сказать, что это уже звоночек в дверь украинской (и русской) оффшорной экономики, которая в большей части имеет кипрские корни. Но и другие оффшоры неизбежно будут экспроприировать вслед за Кипром.
Можно даже сказать, что вообще весь оффшорный бизнес (а это сугубо западный бизнес) приказал долго жить. По крайней мере, он уже приказал долго жить в Европе. Оффшорными экспроприациями Запад будет стремиться спешно закрывать дыры, прогрызенные в экономике глобальным кризисом. Затем (после дефолта Кипра) место главного инвестора русской и украинской экономик займут какие-нибудь Каймановы острова.
Хотя еще в начале марта министр финансов Кипра Михалис Саррис категорически отрицал возможность введения налога на вклады, однако теперь заявил, что эта мера была «наименее болезненной» из всех, которые могли быть приняты. Глава Еврогруппы, министр финансов Нидерландов Йерун Дейсселблум (Jeroen Dijsselbloem), со своей стороны, отметил, что такая мера является исключительной, но обусловлена уникальностью Кипра, где банковский сектор по объему в пять раз превышает ВВП. (Лента.ру)
Нужно сказать, что банковская система Кипра (греческой части острова) действительно в разы превосходит национальную экономику этой страны. Она также тесно связана (что и неудивительно) с коллапсирующей греческой экономикой, что неизбежно привело ее к огромным объемам вложений в греческие гособлигации (держатели которых уже потеряли половину их стоимости) и к безнадежным долгам греческих компаний.
Не менее тесно кипрская банковская система связана с Россией. И с Украиной. Известно, что Кипр является крупнейшим партнером по объему прямых инвестиций, что на самом деле является ни чем иным, как возвратом ранее выведенных российских и украинских средств через кипрские банки.
И вот теперь оффшорные вкладчики до глубины души возмущены объявленным намерением экспроприировать десятую часть их депозитов. (По предварительным оценкам, украинские вкладчики могут потерять до двух миллиардов евро.) И мы по-человечески понимаем истоки их возмущения. Но и они, со своей стороны, как бы должны понять, что у обанкротившейся, по сути, республики выбор стоит между официальным признанием состояния фактического банкротства и его отсрочкой на некоторое время за счет предоставления (не безвозмездно, конечно) помощи от Еврогруппы.
В этом случае, необходимо будет признать, что это все-таки лучший вариант выхода из плачевного состояния фактического дефолта. Плачевного состояния потому, что деньги на депозиты кладут все-таки в надежде получить на них проценты, а не выплачивать по ним грабительский налог. Однако лучшим выходом это можно будет назвать только в том случае, если в этом инциденте будет поставлена точка.
Европейские ценности и европейские интересы
Но если же эта как бы частичная экспроприация окажется не точкой (и даже не троеточием), а за нею последует все-таки банкротство кипрской банковской системы (а похоже именно на то), тогда это - только начало трудного пути в направлении загона для заклания для всех оффшорных (а может и для всех иностранных) денег.
Иначе трудно объяснить, зачем собственно Еврогруппе спасать Кипр от банкротства, в результате которого пострадают в основном вкладчики из России и Украины? Ну, еще немного – вкладчики Британии. Чужой среди своих. Единственное тому объяснение – Еврогруппе необходимо время, чтобы взять под полный контроль банковскую систему и провести банкротство Кипра, исходя из собственных интересов. Хотя, если по-честному, то нужно объявлять дефолт. Если честно относиться к собственным же законам и правилам. Но из происходящего уже видно, что выполнять эти правила Европе уже невозможно. Правила меняются на ходу. Наступил такой критический момент, когда европейские ценности (values) и европейские интересы вступили в явное и открытое противоречие – чем-то придется пожертвовать. Вряд ли интересами – скорее ценностями.
Но еще совсем не факт, что Кипр действительно получит от Еврогруппы обещанную помощь после того, как выполнит поставленные ему условия. Тогда у Кипра остается один единственный выход – выход из системы евро, конвертирование вкладов и счетов в национальную валюту по курсу, установленному законом. Со всеми вытекающими последствиями для евро. Россия ведь 40% своих золотовалютных запасов держит в евро. Есть причина занервничать. Как долго выдержит евро начавшуюся экспроприацию?
Будет несимметричный ответ?
Также трудно предположить, чтобы такие санкции произошли без какого-то предварительного обсуждения с Владимиром Путиным. В противном случае, экспроприация могла бы быть оценена, как наглый вызов великой державе. Что может быть чревато не только выходом российской эскадры в Средиземное море, но и чем-нибудь похуже. С другой стороны, Путин созвал по этому случаю экстренное совещание правительства, где назвал это решение «несправедливым, непрофессиональным и опасным». Самым эффективным ответом на экспроприацию по-европейски – это было бы сбрасывание евро. Сбросить хотя бы часть золотовалютного запаса, учитывая, что в этой операции тоже будут потери. Ну, посмотрим.
Все же, на каком-то этапе интересы Еврогуппы, затеявшей оффшорную экспроприацию, как нельзя лучше могут совпадать с объявленными целями кампании Владимира Путина по возврату оффшорных денег (и вообще российских денег) в Россию. А вот как дальше будет реагировать Россия на продолжение экспроприации – это покажет время. Но если начнется в России паническое сбрасывание евро, конвертация его в любую другую валюту, то евро вряд ли устоит. Одно ясно, что вслед за ликвидацией оффшоров в Европе, неизбежно последует ликвидация райских финансовых уголков и по всему остальному глобализованному пространству. Вплоть до Каймановых островов.
Хотя, глава Минфина РФ Антон Силуанов заявил «Интерфаксу», что готовящаяся «шоковая терапия» может повлиять на политику Москвы. Силуанов: «Действия Еврогруппы по введению налога на депозиты приняты без обсуждения с Россией, поэтому мы будем дополнительно рассматривать вопрос о нашем участии с точки зрения реструктуризации ранее предоставленного кредита».
Речь идет о пролонгации ранее выданного Никосии кредита в 2,5 миллиарда евро до 2022 года, который Кипр должен был погасить в 2016 году, а также о предоставлении Кипру дополнительно пяти миллиардов евро. Москва, якобы, была готова пойти на этот шаг на определенных условиях, среди которых – раскрытие информации о бенефициарах в России.
Чем это все может закончиться, никому пока не известно. Ясно только, что на этот рискованный процесс Еврогруппа вынуждена-таки будет пойти под давлением глобального кризиса, поскольку одной эмиссии для затыкания новых дыр в глобальной экономике уже становится недостаточно.
Исходя из информации СМИ, основным инициатором этого плана «спасения» Кипра является Германия. Не из-за присутствия ли российских инвестиций на Кипре эту лавочку так резко прихлопнули? Дескать, нечего лезть в чужой монастырь со своими инвестициями. Но, похоже, что они не просчитали всех последствий. Да их и невозможно все просчитать. Жизнь покажет.
Но положение украинских оффшорных баронов еще хуже, поскольку Украина недавно мудро ликвидировала все оффшоры, кроме Кипра. То есть сложила как бы все оффшорные яйца в одну корзину. Называлось это действо «законом о деоффшоризации экономики». А ведь на Кипре, по сообщениям СМИ, «украинская политическая и бизнес-элита скрывала до 80% своих капиталов». Ну, и причем здесь к этой оффшорной яичнице экономика вообще?
И последнее. Даже если теперь в Еврогруппе вдруг передумают (о Кипре уже не говорим) и не станут экспроприировать десятину с депозитов – это уже никак не сможет вернуть доверие к Кипру, в частности (и к Европе вообще), поскольку сама вероятность объявленной экспроприации (и уже введенной блокаде счетов) заставит вкладчиков увести свои деньги подальше при первой же возможности. Потому-то у них уже практически нет ни возможности, ни смысла отыгрывать назад. И вывести остатки на счетах они тоже не дадут. По крайней мере, некоторое неопределенно время.
Может, оно и к лучшему – конец навязанного нам оффшорного бизнеса? Ведь и у нас тогда смогут появиться и экономика, и экономические проблемы. И еще это свидетельствует о том, что в Европе нет никакого пиетета по отношению к частной собственности. Как и нет самой частной собственности в ее классическом понимании. Хотя немало еще наших наивных граждан продолжают свято верить в миф о неприкосновенности частной собственности на Западе, как краеугольном камне, на котором якобы стоит успешная и эффективная европейская экономика. На самом деле, обычный грабеж гораздо эффективнее.
И самое последнее. Нельзя отмахнуться от мысли, что над Кипром Евросоюз проделывает некий опыт, зондаж, по результатам которого этот опыт вполне можно будет распространить и на остальную Европу. И тогда это уже не выход для Кипра, а вход для всех остальных.
источник